«Страдание своей целью имеет уберечь человека от апатии, от духовного окоченения», Виктор Франкл

Великое множество существующих на данный момент позитивистских направлений в психологии утверждают, что чувство вины — самое деструктивное из возможных чувств. Оно однозначно разрушает человека, и от него надо всенепременно избавляться. Какие-то направления объявляют любое чувство вины иррациональным и предлагают различные «техники», чтобы его в себе уничтожить. Какие-то идут по пути рационального объяснения и убеждения человека в том, что он в принципе не может быть ни в чем виноватым. Отдельное место тут занимают различные слегка оторванные, на мой взгляд, от жизни рассуждения о том, что человек «виноват перед собой», и ему надо «простить себя», чтобы жить дальше.

 Хотя, в реальной человеческой жизни чувство вины всегда следует за какими-то событиями и связано с определенными людьми во внешнем мире. если человек и чувствует себя виноватым, то именно перед кем-то. Очень вероятно, что это далеко не единственный случай, когда разные теоретические концепции расходятся с реалиями повседневной жизни.

 В то же время, правдой является и то, что иных людей на чувстве вины просто взращивают. Множество случаев, когда родители используют чувство вины ребенка в качестве основного инструмента для манипуляции им и называют это воспитанием. Чего стоит одна только фраза «Таким я тебя не люблю», сказанная в адрес ребенка. Которая, по основной идее родителя, должна бы побудить его меняться и становиться таким, каким этот родитель ребенка любить готов. Но, в большинстве случаев, основным эффектом такого воспитания будет некое безусловное чувство собственной отвергнутости и ненужности, вины перед родителями, ощущение неоправданных вощложенных надежд, которое будет преследовать такого человека в последующей жизни. И для такого человека важно именно осознание того, что он не виноват. И работа в терапии идет именно с этим.

 Совсем недавно довелось участвовать в терапевтической группе по экзистенциальной психотерапии, основной темой которой, как раз, являлось чувство вины. и сразу в глаза бросилось кардинальное отличие экзистенциального подхода в этом вопросе. Вместо того, чтобы «спасать» человека от вины, на группе шла работа по его принятию и осознанию того, чем же чувство вины в человеческой жизни может быть полезно.

 На первый взгляд, конечно же, ничем — одни сплошные мучения, которые парализуют волю и блокируют стимулы к любой жизненной активности. Но, при более вдумчивом рассмотрении, оказывается, что парализует именно та вина, которая не принята и отрицается. Именно той виной поистине мучается человек, от которой так навязчиво хочет избавиться и освободиться. Даже забыть ту жизненную ситуацию, которая вину вызвала, как страшный сон. В общем-то, это широко известная динамика нашей внутренней жизни — мы больше всего становимся зависимы именно от того в себе, от чего хотим избавиться и с чем в себе боремся. Все то, с чем мы в себе боремся, приобретает характер сверхценности.

 Тут же на ум приходит история одного психотерапевта, работающего в экзистенциальном направлении. Он как-то рассказал. что очень часто к нему приходят молодые люди с просьбой избавить их от такого мешающего и осложняющего жизнь явления, как застенчивость. Но, вместо того, чтобы сразу принимать на веру, что застенчивость — это что-то однозначно плохое и отравляющее жизнь клиенту, он работал с ними над прояснением возможных причин этой застенчивости и тех смыслов, которые она в жизни этих молодых людей несла. И зачастую оказывалось, что застенчивость у этих людей была чуть ли не единственным хорошим и светлым, что в их жизни оставалось. Чем-то, что препятствовало окончательному нравственному падению. А человек приходил с первоначальным запросом избавиться от нее. Впрочем, каждый в жизни делает тот выбор, который ему по душе и устраивает. Другой вопрос, что люди склонны чаще делать выбор в пользу того, что легко, а не трудно. Но не всегда то, что трудно — это плохо. И не всегда то, что легко — хорошо.

 Примерно такой же подход и предлагалось применить к собственному чувству вины на этой группе. Вместо того, чтобы стремиться провести хирургическую операцию по его удалению, попробовать на этой чувство, в буквальном смысле, опереться. Что хорошего оно в себе несет? Что позволяет делать? каким позволяет быть? Или, наоборот, не быть?

 И оказывалось, что когда человек принимал разумную часть этой вины, как нечто естественное, у него открывался огромный потенциал к действию. Осознанная и принятая вина подталкивала в будущем в жизни делать какие-то новые выборы, развиваться и просто становиться лучше. Есть, к примеру, в русском языке такое понятие, как «малодушие». В какой-то важной, значимой ситуации в жизни смалодушничал человек — не делал, когда мог делать, не помог, когда мог помочь, не обратил внимание, когда мог обратить и т. д. Ориентир при этом, разумеется, — некое внутреннее интуитивное чувство самого такого человека. Он сам в глубине души знает, что для него в определенной ситуации в жизни было малодушием, а что — просто нормальной здоровой «толстокожестью». И если этот человек от такого чувства вины начнет избавляться, для него это будет просто симптоматической терапией — зуб болит, а лечат не сам зуб, а просто снимают зубную боль.

 Но, вот, когда этот человек эту вину принимает, позволяет ее себе чувствовать, интегрирует ее в своей душе, это становится для него опорой. Опорой внутренней, которая позволит ему в будущем в подобных ситуациях поступать так, как побуждает его некое внутреннее интуитивное чувство, а не какие-то внешние рамки и правила. И тогда чувство вины из мучительного и терзающего превращается в поддерживающее и меняющее в лучшую сторону.

Автор Врач-психотерапевт: Еремеев Павел Юрьевич